PDA

Просмотр полной версии : Использование радиостанций ВОВ в 60е годы на "гражданке".



ex UK8CA
05.06.2015, 15:19
Мало кому, наверное, пришлось поработать на радиостанция военного периода в реальных условиях . Расскажу, как мне в этом вопросе "повезло" - мне пришлось обеспечивать реальную связь с помощью радиостанций SCR-284, РБМ-1 и видеть реально действующую, обеспечивающую ежедневный трафик радиостанцию РАФ-КВ-0,5.
В 1965 году я закончил курсы радиотелеграфистов при областном радиоклубе ДОСААФ. Честно говоря, особых успехов я тогда не проявил, работал примерно на уровне радиста 3 класса. хорошо, если мог принимать со скоростью 45-55 знаков. Одновременно весной того же года закончилось мое обучение в средней школе, и я стал готовится к поступлению в институт.

Но все мои планы перечеркнули предстоящие выборы уже не помню, то ли в Верховный Совет СССР, то ли еще каких то депутатов. Нас всех, окончивших в тот год курсы, собрали в радиоклубе и предложили принять участие в "мероприятиях по обеспечению выборов связью". Часть ребят отказалась, часть , в том числе и я , согласилась.
Предстояло выехать в горные кишлаки , с которыми не было никакой связи, кроме как на ишаках, и обеспечить передачу оттуда протоколов избирательных комиссий в районные избирательные комиссии.

Всех согласившихся повезли в какой то участок связи для получения "аппаратуры", с которой нам нужно было ознакомиться и освоить ее. Открыли склад, и оттуда торжественно было извлечено несколько ящиков, на которых были наклейки с надписью - "Американские радиостанции". И из них на свет было извлечено 20 комплектов радиостанций SCR-284 в довольно хорошем состоянии, с ключами, телефонами и... ручными генераторами (солдат - моторами)!
Все это было вручено старшему нашей группы - начальнику коллективки радиоклуба под расписку. Получился целый кузов грузовика с ящиками.

Приехав в радиоклуб, мы скомплектовали все эти "радиосредства", зарядили прилагавшиеся к ним аккумуляторы, получили в радиоклубе батареи (сейчас уже не помню, по моему по две БАС-60) и через пару дней начали учиться на них работать. Микрофонная работа сразу не получилась - то ли мы не смогли разобраться со станциями, то ли все микрофоны были неисправны, но часть из передатчиков совсем не работала в телефонном режиме, часть работала с искажениями. Пришлось осваивать телеграф.
Инструкций к станциям не было, но , оказывается . начальник коллективки уже участвовал в таком мероприятии , и был в "курсе". Станции мы быстро освоили, научились устанавливать частоту, настраивать передатчики, в общем, через дней десять были готовы кое-как работать на этих станциях.

И вот наступил день "Ч". За пару дней нас развезли по "точкам" - горным и степным кишлакам, мы там развесили антенны, в основном в виде лучей произвольной длины, настроили станции и за день до этого обменялись своими первыми в жизни "настоящими" сеансами свзи, передав свое ЩСА? и ШСА 5 , получив в ответ подтверждение, что нас тоже слышат.
На второй день началось голосование. Наша задача состояла в том, чтобы каждый час передавать радиограмму. состоявшую из нескольких цифр, указывавших, сколько человек проголосовало. Работали на частотах около 4 мгц,
По скольку анодных батарей для передатчиков не было, на месте нам пришлось работать с использованием солдат - моторов , которые крутили помощники из местного населения. Они были с ножным приводом , по типу велосипеда. Устройство собиралось в виде треноги, на которой находилось сидение для "мотора". а ниже был расположен генератор с педалями.
Перед началом передачи я давал команду помощнику, тот начинал крутить педали, я переходил на передачу, и при каждом нажатии ключа было видно, как тормозилось вращение генератора.

И так мы работали до 8 часов вечера, после чего был обьявлен перерыв на два часа - голосование закончилось ( в принципе, оно закончилось часов в 10 утра - народу в кишлаке было мало, но радиограммы с тем же содержанием мы передавали до восьми), и комиссия удалилась подсчитывать голоса. Около 10 часов вечера я передал последнюю радиограмму с результатами подсчета, и получил ответ - ждите.
Часов в 11 вечера получили долгожданную радиограмму с командой об окончании работы,и отправились с комиссией праздновать это событие.

Должен сказать, что, несмотря на то, что станции были выпуска 1944 года, они прекрасно отработали все это время.
Вот таким было мое крещение в эфире, когда я целый день вел ралиообмен на станции SCR-284. На следующий год эти станции уже не использовались - в часть кишлаков были проведены телефоны, а управление связи получило для подобных мероприятий радиостанции РС-25 "Район".

ex RL7/ A-Ata
05.06.2015, 16:51
Да....р/ст. того времени уникальны.

Добавлено через 33 минут(ы):

В моём райцентре была радиост. противоселевой службы,использовалис ь РБМ и Р-104,это было в конце 60х гг. Заинструктированные Конторой гб,радисты в аппаратную никого не пускали:shock:.

IG_58
05.06.2015, 17:07
Мне пришлось в прошлой жизни поработать на РБМ в 1974 году - "лисой" в "Охоте на лис". Лежал в кустах на берегу речки :)

ex RL7/ A-Ata
05.06.2015, 17:26
уникум....умели же делать

БГ
05.06.2015, 18:53
В начале 60-х мне довелось работать на РБМ, прошедшей войну.

В 1962 году "Буревестник" проводил учебные сборы альпинистов плюс восхождение мастеров на пик Коммунизма. Базовый лагерь должен быть на моренной гряде ледника Федченко - верховье Ванчской долины. А лагерь восхожнения на пик Коммунизма -на леднике у подножья пика. Нужна была радиосвязь с Душанбе (под 300 км) и местная связь между лагерями. Не помню каким образом вышли на меня - тогда студента 4-го курса. Я им подходил - коротковолновик, мастер спорта и хоть и начинающий но альпинист (3-й разряд).

Для местной связи между лагерями быстро достали новенькие "Недры", а с радиостанцией для связи с Душанбе была проблема. Выручил москвич Рэм Гаухман (UA3CH) - у него хранилась, с которой он воевал. Не новая, весьма "потёртая", но полностью работоспособная. Корреспондентом в Душанбе должна была быть стационарная радиостанция метеорологов. Частота где-то в районе 6 МГц. Мой позывной - UMI3.

В Душанбе до сборов мы были примерно неделю и я подружился с Геннадием Жевлаковым (UJ8AM, начальник республиканской UJ8KAA). Договорились на всякий случая о возможном траффике на 80 метрах.

По прибытии на место два или три дня не получалась связь с метеорологами. А тут случилась беда - провалились в трещину два тренера (один при этом погиб) и связь была уже крайне нужна для спасработ... Плюнул на "правила игры" и вышел на связь с UJ8KAA. Связь была без проблем... Так до конца сборов и работал только с Геннадием. Связь была надёжной, хотя в направлении на Душанбе был горный хребет. У него был какой-то трофейный немецкий передатчик и нормальная антенна. А у меня - прошедшая войну РБМ и 5 метров провода...

Это Гена Жевлаков

UT5LP
05.06.2015, 19:44
В 2012 году,отмечалась 70 годовщина трагических србытий 1942 года http://multisport.kh.ua/news/274-2012-04-22-17-54-53.html
И наш радиоклуб,организова л радиоэкспедицию на место этих событий с позывным EM70LIB.
Кроме всего прочего,была у нас легендарная РБМ,правда,после вандалов пришлось ее переделать на
лампы косвенного накала...
203794
Даже духовные лица,проявили интерес к технике тех лет.

Gene RZ3CC
05.06.2015, 20:14
Я тоже "стартовал" в 1957 году на американской V-100-B! Антенны - две "американки по 41 метру. Приемник питал от пары аккумуляторов НКН-22 и батареи БАС-80, а для передатчика в перевернутой табуретке собрал отдельный блок питания. Работал только CW на сороковке. Радиостанция нравилась своей компактностью, часами и крошечным динамиком. Тон сигнала передатчика был паршивый QRI. Потом aктивно использовал: ВС-312, ВС-348, AR-88, HRO-60, NC-200, RBM-5 а также "германцев" Torn-EB b E-52A. Хорошие для своего времени приемники! Из передатчика ВС-610 из комплекта SCR-399 только выдирал детали.

ex UK8CA
05.06.2015, 20:30
В продолжение темы. Поступать в институ мне в тот год по некоторым причинам не пришлось, встал вопрос о трудоустройстве. Решив попытать счастья в работе радистом, стал выяснять, много ли в городе организаций, которые имеют свои радиостанции, работающие радиотелеграфом. Оказалось, не так уж мало - Гидрогеологическая и Нефтегазоразведывает льная экспедиция. трест каракулеводческих совхозов, Управление оросительных систем имели свои коротковолновые станции и работали как в сети соответствующих министерств по направлению связи "вверх", так и со своими подчиненными организациями вниз, как главная станция. В Гидрогеологии и Нефтегазразведке со мной побеседовали и прямо сказали, что моей подготовки для них недостаточно. Направился я в Трест этих самых каракулеводческих совхозов. Подходя к зданию, увидел подвешенную на хорошей высоте антенну - диполь Надененко, что придало мне надежды. Однако, зайдя в радиорубку , обнаружил, что в тресте есть два своих радиста мужчина и женщина, оба пожилые. Причем, они оба были радистами первого класса. Спросили , с какой скоростью я могу принимат радиограммы, и узнав о моих 10-12 группах, ответили, что я просто не смогу принимать радиограммы - "сверху", особенно циркулярные - в Ташкенте радисты передавали их со скоростью не менее 18-20 групп в минуту, и на запросы РПТ не реагировали, просто передавали одну и ту же радиограмму два раза.
Аппаратура у них оказалась разная. Стоял передатчик ПАРКС -0,08 и приемник КВМ, на которых они работали с Ташкентом, а направлении "вниз" применялись радиостанции типа "Урожай" - в корпусе как у приемника ТПС, с установленной сверху трубкой.
На работу меня туда, естественно, не приняли, но приняли радушно, как коллегу, усадили пить чай, и рассказали о всех работающих поблизости радиостанциях и радистах. Оказывается, все они друг друга хорошо знали. В дальнейшем я не раз заходил к ним. Забегая вперед, скажу, что буквально через месяц Трест был обьединен с Управлением сельского хозяйства, и из Министерства, которому они оба относились, им прислали 100 ватный радиопередатчик "Ерш" и радиоприемник "Волна-К", а их "Урожайки" начали заменять на РСО-5.
Следующей точкой моего турне по радиостанциям было Управление оросительных систем. Антенна радиостанции у них была солидная , на высоких опорах в виде обычного диполя. Попал я туда как раз в момент подготовки к сеансу. А станцией оказалась - армейская станция РАФ-КВ-5! Огромный ящик со стекляным окошком, в котором была видна выходная лампа, светящаяся синим цветом при нажатиях ключа.
Приемник - самый настоящий ПР-4 !
Радист, пожилой мужчина, к сожалению, не помню его имени, был однорукий - вторую руку потерял во время войны, но прекрасно управлялся одной рукой, успевая передавать и записывать радиограммы. Дождавшись, когда он закончит работу у диспетчера, я переговорил с ним, убедился, что сюда меня так же не примут - тоже недостаточно скорости, я спросил его, куда мне обратится дальше, но он ничего посоветовать не мог, сказав, что, возможно, и их станцию скоро закроют, так как получили новые радиостанции , допускающие телефонную работу. В дальнейшем я узнал, что они получили РСО-5 и РСО-30, а РАФ-КВ-5 у них забрали в Ташкент, в музей.
Решив попытать счастья снова в Гидрогеологии, я зашел туда, и там познакомился с молодым парнем, по имени Слава. Оказалось , что он работает в расположенной в нашей же области в предгорьях Геофизической экспедиции, и им вроде требовались радисты, и он предложил сне поехать к ним и попытать счастья.
Экспедиция находилась в 120 км. от нашего города, на берегу речки, в красивейшем месте, у подножия гор. Приехав туда, я узнал, что радисты им не требуются, но необходимы рабочие в аппаратурную мастерскую, в которой проверялись и при необходимости ремонтировалисьб сейсмостанции и остальное оборудование. Поскольку другого ничего не было, я согласился на эту работу, оформился и устроился в общежитие, где было довольно чисто и даже уютно. В комнате мы жили вдвоем с упомянутым Славой.
Но в первый же мой рабочий день случилось удивительное - заболел радист одной из полевых партий, которая через пару дней должна была выйти "в поле". Меня вызвали в отдел кадров, где были начальник партии и начальник радиостанции экспедиции, расспросили и решили провести небольшой экзамен. Спросив , с какой скоростью я могу работать и работал ли я на какой то радиостанции и получив данные о моем "опыте" работы, он повел меня на радиостанцию и отстучал несколько групп. Удостоверившись, что я хоть что то могу принимать, он вместе со мной вернулся в ОК, где решили - я поеду в поле с одной из партий, выезжающих недалеко, а оптыный радист из этой партии поедет на дальний маршрут.
На том и порешили, и начальник радиостанции пошел со мной, чтобы проинструктировать, как работать на радиостанции, название которой -РПМС "Медведь" мне ничего не говорило. И что я увидел ? Этот "Медведь" оказался самой настоящей РБ-Мкой , только в черном корпусе, с шильдиком "РПМС" с фигуркой медведя, и шкалы его были отградуированы не в фиксироанных волнах, а прямо в килогерцах. А на РБМках мы в радиоклубе проходили практические заняти, о чем я и сказал своему начальнику. Тот обрадовался , и со спокойной душой согласился на мой выезд с партией.
На второй день я приступил к работе на базе в составе полевой партии. Меня ознакомили с моими обязанностями, так как кроме передачи радиограмм я должен был еще помогать при развертывании сейсмостанции и проведении зондирования.
Не буду рассказывать все перипетии нашей работы на базе, но через неделю мы выехали. Прибыв на место, начали разворачивать станцию, и где то к вечеру начальник партии дал мне первую радиограмму. Первый сеанс связи я позорно провалил, от волнения не сумев принять полностью переданную мне радиограмму, и с трудом передав исходящую. Впрочем, убедившись в том, что наша радиограмма принята, начальник партии ничего не сказал мне, резонно ответив, что если нужно, утром повторят. Действительно,когда я утром запросил повторить радиограмму, мне ее незамедлительно повторили, и теперь уже я спокойно ее принял.
Таким образом я проработал 20 полевых дней - утром и вечером проводил сеансы связи, а днем работая с ребятами на сейсмостанции - помогал загружать взрывчатку в скважины, раскидывать косы сейсмодатчиков, потом все это собирать и готовить к переезду на новое место, где нас уже ждала новая пробуренная скважина, и снова устанавливать аппаратуру.
Через двадцать дней мы вернулись на базу, сдали материалы и отчеты в камералку, я сдал радиостанцию начальнику партии, и он закрыл ее в машине сейсмостанции (СС-24 на базе ГАЗ-66) и опечатал, после чего мы получили зарплату и разьехались по домам.
Когда через неделю мы прибыли снова на базу, разговора о работе в аппаратурной мастерской уже не возникло, я сразу же был включен в состав той же партии, и так проработал в ней три месяца, до октября. Этот самый "Медведь" показал себя очень хорошо, мне всего один раз по подозрению в потере мощности заменить лампу 2п2м, и то, думаю, из за своей мнительности. Работу вели в основном на "наклонный луч", один конец которого - нижний, цеплялся к машине , в которой находилась радиостанция. а второй - к мачте, составленной из отрезко труб, свинчивавшихся между собой , в общей сложности метров 10-15, либо, если поблизости были деревья, то к дереву.
Точную частоту я сейчас уже не помню, но было две частоты, одна - ближе к 5 мгц , для работы днем, вторая - на первом диапазоне - для работы ночью. Обычно же все сеансы проводились на дневной частоте, на вечернюю мне переходить не приходилось ни разу. Бывали дни, когда из-за прохождения радиоволн не удавалось провести один из трех сеансов, но я не помню случая, чтобы связи не было целый день.
В октябре, вернувшись с базы домой, я узнал, что мне пришла повестка из военкомата, вернулся на базу, рассчитался и уже через месяц был в части, под Семипалатинском. Так закончилась моя работа радиотелеграфистом (радистом -оператором). В дальнейшем на ключе я работал уже в качестве радиолюбителя.
А насчет экспедиции - уже к весне они получили радиостанции РСО-5 и какие то УКВ радиостанции, и должность радиста в партиях ушла в небытие - на этих станциях работали в телефонном режиме, и прием - передачу вел сам начальник партии.