ПОСЛЕДНИЙ ШАНС "БУЛАВЫ"
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ИСПЫТАНИЯ АПЛ ПРЕКТА 955 "БОРЕЙ" ПРИОСТАНОВЛЕНЫ
Заявление министра обороны РФ Сергея Шойгу на Валдайском форуме 19 сентября о том, что от «Булавы», вероятно, придется отказаться, произвело сильное впечатление на северодвинских судостроителей, поскольку ракетные шахты на АПЛ «Владимир Мономах», «Александр Невский» и «Юрий Долгорукий» только под эту твердотопливную баллистическую ракету морского базирования Р-30 и сделаны. Таким образом, cо всех новых атомных ракетоносцев проекта 955 «Борей» стрелять будет нечем. Назначено проведение пяти дополнительных пусков ракеты "Булава", и похоже, что для ракеты это послений шанс.
Мы беседуем с Олегом Александровичем Трегубовым, ведущим военным инспектором Западного военного округа.
- Олег Александрович, откуда вообще взялась «Булава»?
- У нас очень хорошие подводные лодки проекта БДРМ, оснащенные жидкотопливными ракетами. Весят эти ракеты приблизительно 40 тонн. Подводная лодка способна нести 16 таких ракет. Но жидкостные ракеты потенциально опасны в повседневном обслуживании. Поэтому была поставлена исходная задача - создать ракету более безопасную. Более безопасная – это твердотопливная ракета. И тогда ГРЦ им. Макеева в Миассе взялся создать такую ракету. Но при тех же характеристиках (дальность, количество боевых блоков, которые может нести) она оказалась более чем в два раза тяжелее, почти 90 тонн. На ту подводную лодку (БДРМ), которая раньше была носителем, такое количество ракет данного веса не загрузить: лодка не в состоянии их носить. Поэтому пришлось гениальному нашему конструктору С.Н.Ковалеву специально под эти ракеты создавать подводную лодку, именуемую у нас «Акулой». И оказалось, что такое возможно, только если лодка будет из двух корпусов (грубо говоря, это две подводные лодки в одном легком корпусе). Тогда она будет в состоянии носить такую тяжесть на себе. На «Акуле» даже увеличили количество ракет: вместо 16 сделали 20. Но сама по себе подводная лодка оказалась очень большой, громоздкой. В итоге задача изменилась: снова вернуться к тому водоизмещению, которое приблизительно имел БДРМ-проект, и добиться, чтобы твердотопливные ракеты летали так же далеко, имели столько же блоков, но при этом были легкими. А в ГРЦ им. Макеева, который был основным производителем подводного оружия, сказали, что «мы не состоянии такое сделать, не сможем, вот 90 тонн и меньше не будет». Тогда поднял руку Московский институт теплотехники, возглавляемый Юрием Cоломоновым, они сказали: «Мы можем». Но эти люди НИКОГДА не занимались подводным ракетостроением, НИКОГДА! Они делали нормальные ракеты, которые стартовали с наземных и подземных установок, но про подводные лодки они в первый раз слышали, и тем не менее сказали - а мы готовы. Вспомним же великого баснописца И.А. Крылова, который говорил – «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник»… В итоге получилось, что вроде идеи у них были хорошие, современные, но ракета не пошла!
И вот лично я за свои 6,5 лет командования Беломорской военной базой, был руководителем 13 пусков этих ракет. И ни одного до конца удачного пуска, при всех там победных реляциях, не было. Я это точно знаю.
Попытки сделать хорошее лицо при плохой игре были - «мы тут все сразу сделаем» и так далее. Но я лично не верил в это никогда. Потому что та школа, макеевская, прошла огромный исторический отрезок создания этого подводного оружия, знала все особенности и тонкости, и если уж они говорили, что «мы не сможем сделать такую ракету», то и другим нечего было бежать впереди паровоза, потому что нужно иметь для этого соответствующий опыт и, вообще, какие-то гарантии, а тут гарантий никаких не было. В ГРЦ им. Макеева настолько все было продумано, настолько все было отлажено, настолько удачные эти все системы, даже погрузочные комплексы, созданы были! А тут вообще все сначала, с нуля, какой-то дилетантизм, совершенно необоснованный.
И вот как-то Ковалев Сергей Никитич пришел вместе с начальником военной приемки, сел на командном пункте погрузки и смотрит в окно, как производиться погрузка «Булавы» на подводную лодку. А там, ну сплошной примитив, чуть ли не деревянные подпорки. Он смотрел, смотрел, причем добросовестно (он по натуре основательный человек, настоящий академик) и где-то через два часа наблюдений за процессом говорит военпреду Нычко Павлу Петровичу: «Пал Петрович, надо адвоката вызывать!» - Тот удивился: «Какого адвоката, что случилось?» - «Так мы с вами сейчас присутствовали на сеансе порнографии, и нас могут привлечь!» Вот так он назвал весь этот процесс.
Ну и все последующие стрельбы показали, что ракета сырая. Сырая! И Московский институт теплотехники - совершенно не та фирма, которая способна создать такое супернадежное оружие. Я-то уж настрелялся в своей жизни достаточно и считаю, что если жидкостную ракету не подвергать серьезным воздействиям (аварийным, столкновениям с другими лодками, падению при погрузке на лодку или на пирс), то нормально можно эксплуатировать. Опасения, собственно, сводятся к тому, что у нас в стране любая вещь должна «с поправкой на дурака» делаться - тройной должен быть запас прочности. Конечно, сделать это сложно, потому что сама ракета очень сложная.
-А летает она так же далеко, как "Булава"?
-Это межконтинентальная ракета, и ей без разницы, куда и в какую сторону лететь. Например, из Баренцева моря по США можно стрелять и в направлении запада и в направлении востока - долетят, это даже не вопрос.
-Значит, преимущества только в том, что твердотопливная ракета безопаснее в плане эксплуатации?
-Да, и меньше уходит времени на предстартовую подготовку. Я командовал тремя подводными лодками разных проектов, На лодке 667АМ были установлены впервые твердотопливные ракеты. Очень хорошие ракеты: у жидкостной на предстартовую подготовку уходит более 7 минут, а здесь окло 3 минут - и полетела. Конечно, эти преимущества очень важны для военного дела.
- Но ведь были и удачные пуски «Булавы»?
До конца удачных не было. То есть из тех, что хоть как-то летали, все где-то, да около, да рядом… Но не так, чтобы как ракеты макеевские (в кол попадают!)… Ведь это же высокоточное оружие: несмотря на огромную дальность, они могут поражать малоразмерные, сильнозащищенные объекты. При мне такого не достигалось - а я командовал БВБ с осени 2002 по май 2009 года.
- До Вас командующим БВБ был Пахомов Николай Павлович. Задачи у вас были одни и те же или что-то менялось?
- Естественно, у каждого свой интересный исторический период и задачи были разные. У Пахомова в основном – выживание; с Давидом Гусейновичем Пашаевым, директором Севмаша, чтобы вообще не потерять ни Северодвинск, ни базу, ни заводы, а у меня уже ближе к морской тематике - испытаниям и так далее…
- И к развитию?
- Насчет развития, знаете, так этим термином сильно бы не пользовался, потому что я современный этот период назвал бы не развитием, а, скорее, даже стагнацией. Но это уже большой плюс, по сравнению с тем, когда был просто развал. А теперь скажем так – застой. Потому что особо ничего мы сейчас не создаем. Вот заложены лодки многоцелевые, лодки стратегические… Но… У одной нет ракеты («Борей»), а другая настолько долго строится («Ясень»), что некоторые технические решения устаревают. Они уже на этапе строительства где-то потеряли свою актуальность.
- А как, с точки зрения командира АПЛ, вы оцениваете эти субмарины?
- Не очень высоко, с точки зрения моряка, которому стоять на мостике, потому что некоторые идеи, так сказать, с «поворотами». Сделано, что человеку немножко неудобно. Будучи заместителем начальника штаба флота, я практически на всех подводных лодках был и знаю их прекрасно...
- И «Антей» («Курск»)? Вы ведь были начальником экспедиции особого назначения по подъему подводной лодки «Курск»?
-Да, после ее гибели… Прокуратура, медицина, опознание тел - все это проходило через меня. И саму лодку тоже очень хорошо знаю… Пришлось тогда пригонять в Североморск однотипную лодку «Орел», ставить ее к пирсу. Поскольку вопрос стоял очень просто: когда «Курск» поставят в док, на него не ступит нога ни одного военного моряка, никого, кроме представителей прокуратуры. И даже тех специально отбирали. Майор Егиев (был такой следователь по особо важным делам главной военной прокуратуры – московской) набирал команду, которая в перспективе должна была ориентироваться в условиях «Курска», в полной темноте, зная устройство, все переходы и так далее. «Орел» использовали в качестве тренировочного макета, потому что они должны были потом из «Курска» выносить тела подводников на себе.
- И никого больше туда не подпускали?
-Никого. И ни одной крошки оттуда не могли отдать, пока сами все не проверят. Вот такая была задача. И Егиеев, пока собирал эту команду, тренировался на «Орле», многих людей отсеял, потому что они оказались психологически не готовыми.
Людмила Жукова.
P.S. В прессе появились сообщения, что традиционный разработчик ракет для подводного флота ГРЦ им. Макеева по собственной инициативе и на свои средства сумел модернизировать проверенную жидкотопливную ракету "Синева" под шахты подлодок проекта 955 "Борей". На этой ракеты увеличен диаметр прежнего корпуса первой и второй ступеней, и уменьшена общая длина ракеты. Бортовая система управления - такая же, как и на "Булаве". Боевая часть состоит из 8-ми блоков в случае оснащения ракеты средствами прорыва системы ПРО противника.
Продолжение
в следующем номере